«Во имя Отца и Сына и Святого духа, се яз, грешный, худой раб Божий Дмитрий Иванович, пишу грамоту душевную целым своим умом.
Даю ряд сыновьям своим и своей княгини. А вы, дети мои, живите за один, а матери своей слушайте во всем.
Приказываю отчину свою Москву детям своим, князю Василию, князю Юрию, князю Андрею, князю Петру. Брат мой, князь Владимир, ведает свою треть, чем благословил его отец его, князь Андрей.
Благословляю сына своего князя Василия своею отчиною — великим княжением.
Сына своего благословляю князя Юрия своей деда куплей — Галичем со всеми волостями, и с сёлами, и со всеми пошлинами.
Сына моего благословляю Белоозером, куплею деда своего, князя Андрею.
Сына своего, князя Петра, благословляю Угличем полем, куплей своего деда.
А даю своей княгине у сына своего из великого княжения…
По грехом, какого сына моего Бог возьмёт, и княгиня моя поделит удел того уделом сыновей моих. Кому что даст, тому и есть, и дети мои из её воли не выбьются…
Если Бог отнимет у меня сына моего князя Василия, и кто под ним будет, и тому сыну моему князь Васильев и удел, и того удела поделит его княгиня моя, взяв часть от большей части его братьев.
Вы, дети мои, слушайтесь своей матери.
Переменит Бог Орду (перестанет существовать), дети мои да не будут давать выхода в Орду. И который сын мой возьмёт дань на своём уделе, тому и быть.
Что я давал своей княгине в удел детей своих из уделов волости и сёла, и свою добычу, и слободы и сёла и Холхол и Заячко, а из тех волостей, и из слобод, и из сёл что возьмёт княгиня, то её и будет. Дети мои в это не вмешиваются.
Кто эту грамоту мою нарушит, судить ему Бог. Если не будет на нём милости Божией, ни моего благословения ни в этом веке, ни в будущем.
Написал я эту грамоту в присутствии своих отцов: перед игумен Сергием и перед игумен Савастьяном.
Были здесь бояре мои: Дмитрий Михайлович, Тимофей Васильевич, Иван Родивонич, Семен Васильевич, Александр Андреевич, Фёдор Андреевич, Иван Фёдорович, Иван Андреевич и другие».
